"когда ты удеш..."
Ей снова было больно, в который раз уже… снова выбросили и в довершение сказали " ты без полезная" Мари стерпела, снова проглотила оскорбление, пощечину. Это видели все, и все будут обсуждать. И скорпионы, и птицы… вести разлетаются быстро, иногда кажется что дом знает все и обо всем. В комнате было тихо, даже Табаки удивленно молчал, и это он то? Неспеша я покинула комнату. Коридоры, надписи, голоса, дети дома, все словно размыты, пусты. Подняться на чердак. Старенькая железная дверь под самой крышей, обычно она заперта но если есть шпилька или гнутая скрепка то её можно открыть. Моё убежище, моя крепость. Здесь пахнет пылью и забытыми воспоминаниями, Лэри водит сюда подруг, а Македонский прячет свои чашки и горшки, вилки и ложки… что бы Толстый не утащил их. Нога натыкается на кучу свалявшейся ветоши, из под неё выпадает небольшая музыкальная шкатулка, давно сломанная конечно… видимо и Шакал приходит сюда в поисках новых экспонатов для своего безумия. Я ухмыляюсь глядя на разграбленные картонные коробки и фанерные ящики. Железная лесенка ступенек на девять, а выше только крыша. Тепло и ветрено, ветер путает мои волосы, бросает их в лицо, щекочет щеки… я прислоняюсь спиной к ветхой трубе дома, опускаю лицо в колени и… реву. Тихо и тоскливо, от души, вспоминая все плохое что бы выплакать, отпустить. Я знаю что никто не придет сейчас сюда, на дворе полдень и домочадцы двинулись на обед, зато вечером, сытые и сонные они вдоволь обговорят все плохое что со мной произошло. Я не могу злиться на них, только равнодушное отчуждение, может поэтому и не любят? Чья то рука мягко ложиться на плечо.
-Я так и думал что ты здесь четвертая, сильно болит?
Голос Слепого… он тоже был в комнате но молчал тогда, а теперь… Никак не возьму в толк как именно он находит меня, и вообще все в доме? Кажется что и не слепой он вовсе. Его пальцы тонкие и холодные прижимаются к уже проступившему на скуле синяку, шиплю от боли… слепой руки не убирает.
-Как ты нашел меня?
-Шел за тобой. Слепой опускается рядом прижимаясь спиной к моей спине, он спокоен… рубашка с неизменно длинными рукавами и джинсы измазаны сажей, волосы спутались, в уголке губ белое пятнышко… опять ел штукатурку. Слепой как всегда босиком, если знать его, то кажется он не признает обуви вовсе, ходит тихо и без шумно, всегда молчит, но если поднимает руку или подает голос то страдают все… не даром он вожак.
-Кто ударил? Стервятник?
Его голос мягкий, очень мягкий… как бархат но стальная нотка в нем тоже есть, этакая подушечка для булавок.
-Сфинкс… Угрюмо изрекаю я глядя на лицо слепого, ничего не выражающее лицо, сплошная маска.
-Я поговорю с ним, это не первая его выходка ты же знаешь...
Я знаю, и он знает, и знает Сфинкс. Мне уже ясно что после разговора со Слепым Сфинкс вернется в шестую не с одними синяками, а то и вовсе не вернется.
-Может не надо-а, Слепой...
-Как это не надо? Его рука находит мою, крепко сжимает. Руки у него горячие, хватка крепкая но не злобная, скорее дружеская но не умелая.
-Я не позволю что бы такое случалось с теми кто дорог мне. Его голос спокоен и холоден. Порой мне сдается что его голос и тело живут разной жизнью.
-Табаки замолчал, а мог бы и заступиться, и Лэри тоже и Курильщик! Мой голос предательски надламывается, пальцы Слепого крепче стискивают мою ладонь.
-Лорд сказал.
-Лорд? Да, только он сказал...
-А этого мало? Слепой поднимает невидящие глаза к небу, долго «смотрит»
-Не мало, просто я...
-И македонский. Ровным тоном продолжает Слепой. Он тоже замолвил слово. Вечером будет сбор, я поднимаю вопрос касательно Сфинкса и Белобрюха.
-Можно я не приду?
Я даже не смотрю на него но знаю, он удивлен.
-Почему?
-Это меня не касается, Русалка и Нимфа тоже не придут ведь, девушек не зовут.
-Они не ты...
-Я и есть я, и я не хочу идти, мне больно, пусти!
Он разжимает руку, я потираю запястье на котором голубоватый след от впившихся в ладонь коготков Слепого.
-Прости, нервы… стар я наверное для всего этого.
-Тебе всего 20… Не говори так.
-А как иначе? его голос безцветен, пуст. Меня это раздражает, я долго смотрю на него… с тонкими нервными чертами, мутным взглядом, тонкими но горячими руками Слепой кажется без защитным, хрупким. Босые ноги, рукава, рваные джинсы...
-Слепой...
-Что?
Два движения, нелепых и простых, не ловких но от души… Я обнимаю его, касаюсь губами его губ. Глупо, наивно, но с чувством, мне необходимо это. Через одежду я чувствую его сердце биение, равное, тихое. Может Ли слепой что то испытывать? О чем думает? Мечтает? Мечтает ли? Он отвечает на поцелуй… порывисто встрепенувшись, обнимает так крепко что становиться больно дышать. Молча сидим обнявшись, слова не нужны, теперь я знаю что он такое и как я ошибалась насчет своей не нужности. Вот он, рядом, теплый, пахнет… лесом, пахнет штукатуркой и домом. Он-это все что есть у меня сейчас и будет потом.
-Слепой?
-Ну что?
Голос спокоен...
-Ты любишь? Он долго молчит и я начинаю бояться что сказала глупость, что он сейчас встанет и уйдет...
-Люблю.
Одно короткое слово, но мне достаточно, мне больше и не надо, теперь я знаю. На площадке ведущей на крышу слышится ругань Шакала.
-Червертая! Слепой! Я знаю вы там! Спускайтесь я вам поесть принес, вы обед пропустили, нельзя нарушать диету! Вы там я знаю! Снова ругань… Шакал такой Шакал...
-Идем, он ведь не уедет пока мы не спустимся. Слепой нехотя отпускает меня, поднимается и протягивает руку.
Идем молча, держась за руки. Никто кроме шакала, возможно и Лорд с Македонским догадываются… не узнает о том что мы со Слепым значим Друг для друга, оно и к лучшему...
